Одновременно Алексар достал из сумки бутылку тёмного стекла, вытащил пробку и щедро плеснул на раны жидкость. По поляне разлился запах ядрёного самогона, а Верэль сдавленно зашипел. Уже завершая перевязывать руку куском какой-то материи, извлечённой из той же сумки, он заметил:
– Выглядело феерически странно. Ничего не получилось?
– Получилось, – тихо ответил маг.
– Тогда почему ты полумертв? – скептически прищурился воин.
– Этот ритуал высасывает все силы. Его нельзя проводить в одиночку. Я рискнул.
– И зря?
– Нет, почему же. Не зря, совсем не зря.
Бросив взгляд на костёр, Алексар поднялся на ноги и, ничего не говоря, исчез в лесу. Верэль только проводил его взглядом и вернулся к разглядыванию большого яркого алого уголька, окутанного таким же алым пламенем. Только ещё немного – и пламя окончательно уничтожит его. И через алый пробьётся сначала одна серая точка, потом вторая, третья… Пока весь уголёк не осыплется серой золой, в которой уже не будет жизни. Какое-то время. А потом тонкая травинка пробьётся через слой золы, чтобы вырасти на старом кострище.
Вернулся Алексар с большой охапкой хвороста.
– Твоих запасов на всю ночь точно не хватит. Не планировал я ночёвку на природе сегодня, ну да нечего делать. Ты до города не доберёшься. А что, так обязательно было тебе тащиться в лес? Неужто Лаан обеспечить всем не в состоянии?
– Вот уж Лаан об этом ритуале знать совсем не стоит, – прищурился Верэль. – Это совсем не её дело.
– Действительно?
– Действительно. Это ритуал родства. С его помощью можно узнать, где находятся самые близкие кровные родственники и всё ли с ними в порядке. Братья или сёстры, родители, дети.
– Ты, я так понял, искал брата. И что узнал?
– Что моего брата в живых нет. Причём довольно давно.
Эльфы долго молча смотрели на огонь, наблюдая, как пламя одну за другой пожирает ветки, как вверх летят искры, как все больше осыпается серая зола.
– Это очень давно забытый ритуал, ритуал на крови. Скорее всего, его запретили ещё сотни лет назад... Я нашёл его совершенно случайно, в старом, почти рассыпавшемся свитке. Свитке, понимаешь! Он ещё прошлого Воителя помнит, а то и не одного, – Верэль перевёл взгляд на Алексара и неожиданно спросил: – у тебя дезинфектанта не осталось там?
Собеседник молча протянул ему бутылку.
– За тебя, Вир, – Верэль посмотрел на звёзды, бесстрастно мигающие в вышине. – Пусть тебе будет хорошо среди духов.
Он сделал большой глоток и закашлялся: «дезинфектант» оказался очень уж ядрёным. Бутылка перешла к Алексару. Тот тоже посмотрел на звёзды, что-то неслышно прошептал и сделал глоток, точно так же закашлявшись.
– У тебя тоже никого не осталось? – алкоголь подействовал непривычно быстро, видимо, сказались потерянные во время ритуала силы.
– Никого. Всех, кто у меня был, убили.
– Прости, я не хотел напоминать.
– Я никогда и не забывал. И вряд ли забуду… Такое нельзя забыть. Когда возвращаешься домой и находишь всех – мать, жену и маленькую дочку – убитыми.
Верэль замер, глядя в одну точку. Убили всех… Но за что?! Неужели не было под рукой профессионала, который убил бы только одну?!
– Будьте вы прокляты, Старшие… – прошептал он и уже громче спросил: – кого-то из них звали Ларитэлль?