Эльф тяжело вздохнул и, рывком поднявшись с кресла, прошелся по комнате, то и дело бросая короткий взгляд в зеркало, все еще демонстрирующее несчастного пленника. Правда, тот вовсе не выглядел несчастным и запуганным. Неслышно вздохнув, Перворожденный принялся плести какое-то заклинание, но, словно вспомнив что-то, бросил незавершенное плетение и быстро создал портал. Ничуть не удивившись появлению эльфийского мага, человек лениво посмотрел на него и вернулся к созерцанию почти незаметной трещинки в каменном полу.
– Странные же вы все-таки, люди… – задумчиво произнес он, в упор разглядывая юношу.
– Все люди разные.
– Знаю. Но все равно некоторые из вас очень странные.
– Кто же?
– Ты.
– Я?! – Ламог вновь оторвался от пола и удивленно посмотрел на Старшего. – И что же во мне такого странного?
– Твое поведение. Мало кто из людских магов, знающих, что скоро умрут, вели себя так спокойно.
– А чего мне волноваться? В любом случае, я обречен, – юноша легким прыжком поднялся и пола и, сделав быстрый шаг, оказался рядом с эльфом. – Мне уже нечего терять. И никто не придет на помощь.
Насмешливо-спокойный взгляд зеленых эльфийских глаз встретился с яростно горящими глазами юноши. Несколько долгих секунд продолжалась эта безмолвная битва, пока удивленный Старший не сделал шаг назад, молча признавая свое поражение в этой битве.
– Вот это меня и удивляет, юноша. Мало кто из эльфов может выдержать мой взгляд… А уж ты, человек…
– Почему ты не убил меня еще в лесу?
– Именно поэтому. Ты еще тогда показался мне не совсем обычным человеком. Ты другой.
– Эт почему же? Потому что не стал просить за свою дырявую шкуру?
– И поэтому тоже.
– А я тебе вот что скажу. Ты хоть и Старший, мудрый и какой-там-еще эльф, но даже тебе не дано понять людей. Вы слишком другие.
– Мальчишка, – он только грустно усмехнулся. – Это ты ничего не понимаешь. Либо не желаешь понимать. Я хотел бы узнать, чем ты так отличаешься от прочих. Жаль, что не узнаю.
Ламог на секунду прикрыл глаза, собираясь с мыслями.
– Мало, слишком мало стоит жизнь в этом мире. Боюсь, даже Воителю не дано исправить Анлион, – неожиданно вырвалось у него.
– Вот уж не надо о Воителе. Почему ты не старался спастись сам, человек? Почему?!
Юноша пожал плечами.
– Может, потому, что для себя я уже умер?
– Как будто это все объясняет. Маги! Все вы – собрание двуногих животных, каждый из которых хочет урвать себе кусок пожирнее. За всю свою жизнь я не встречал ни одного, кто подумал бы о ближнем своем в подобной ситуации. Обещали золотые горы, были готовы отдать дочерей, жен, сыновей в рабство, лишь бы спасти свои дырявые шкуры. А ты не такой…
– И что? Разве это что-то меняет? Отпусти девочек домой.
– Почему именно Анадала? Как мне помнится, Жоффер правит Карией.
– Там живет мать Ниары, – ответил Ламог, думая, почему эльф так легко ушел от темы. – У Лайон никого не осталось.
– Что ж. Посмотрим, – эльф встряхнул роскошной гривой и растаял в воздухе.
Вопросов стало как бы не больше, чем было. Старший недовольно покачал головой и погасил зеркало. Внутренний голос явно нашептывал ему, что он ошибается, очень серьезно ошибается. Но вот где искать эту ошибку – он не знал.