Допрос следовал за допросом. Он составлял подробнейшие планы замка, в котором учился и работал, вспоминал и описывал мельчайшие детали обстановки всех комнат, а особенно – кабинета жреца, перерисовывал значки с реторт, колб и склянок… Память, как ни странно, с фотографической точностью воспроизводила все, на что когда-то падал взгляд молодого ученика, а потом простого уборщика.
Теперь хозяин ничуть не жалел, что посыльные ошиблись и притащили не того человека – он и не надеялся узнать так много. То, что не имело никакого смысла для уборщика, очень о многом говорило понимающему человеку.
Но держали его по-прежнему в каземате, лишь иногда доставляя в уже знакомую комнату, чтобы в очередной раз выжать из его памяти какие-то крупицы знаний.
– И подумать только, он даже не понимает, какими ценными сведениями обладает, – шептал себе под нос хозяин, проглядывая записи, сделанные аккуратным каллиграфическим почерком. – Эй, парень, ты действительно не понимаешь, что нам сообщаешь?
«Нет», – отрицательное покачивание.
– Просто чудеса какие-то… Даже не верится, что нам так повезло… Слушай, зовут-то тебя как?
«Келас».
– Значит, Келас… Ну что ж, на сегодня, пожалуй, достаточно. Или, может, ты вспомнил еще что-нибудь?
Снова отрицательное покачивание.
– Хорошо, вспоминай. Чем больше ты вспомнишь, тем лучше будет тебе самому. Рис, сегодня отведи его не в каземат, а в гостевую комнату – надо же как-то поблагодарить нашего пленника за оказанную помощь.
– Слушаю вас, хозяин, – слуга поклонился.
Гостевая комната была больше похожа на тюрьму для очень важных персон, но там все же оказалось намного удобнее, чем в каземате. И светлее.
Солнечный свет, по которому Келас успел здорово соскучиться, рисовал на полу множество мелких неровных многоугольников – оконный проем закрывала толстая железная решетка. Он выглянул наружу, надеясь, что сумеет узнать, где именно находится. Увы – окно выходило во внутренний двор, а высокая замковая стена скрывала все остальное.
Удержаться от искушения и не попробовать на прочность решетку он не смог. Та была сделана на совесть. Вздохнув, он отошел от окна и растянулся во весь рост на кровати, закинув руки за голову. Несмотря ни на что, убежать отсюда было намного проще, чем из подвала, но он отлично понимал, что шанс будет только один. Пусть его навсегда оставила магия, но способность рассуждать окончательно он не потерял. И еще есть возможность все исправить.
Он и не заметил, как уснул. Только когда в окно заглянула Рада, Келас проснулся. Несколько минут он рассматривал луну, словно увидев ее в первый раз.
Легко поднявшись, он снова подошел к окну. Двор был залит мягким светом. Он еще раз покосился на решетку и покачал головой. Сломать ее ни за что не удастся, а даже если бы удалось, то до земли слишком высоко, чтобы прыгать, и слишком плоская стена, чтобы попытаться спуститься.
Взгляд юноши перебежал на дверь. Массивная, выбить такую под силу далеко не каждому, да и на шум сбежится ползамка. А вот открыть…
Он снял башмак и вытащил из подошвы гвоздь. Что ж, когда-то давно отец обучал мальчишку открывать самыми простыми предметами самые сложные замки.